Как российские суды опротестовывают итоги выборов

 

30  апреля 2009 года Московской областной суд рассмотрел дело об оспаривании итогов выборов главы города Химки. Точнее, об оспаривании действий избирательной комиссии.

Суть дела следующая. Как известно, на выборах главы города Химки, состоявшихся 1 марта 2009 года, достаточно широко практиковалось досрочное голосование. Закон требует, чтобы голоса, поданные в результате досрочного голосования, считались отдельно (а именно, чтобы бюллетени, выдаваемые для досрочного голосования, помечались особым образом). Это нужно для того, чтобы знать, соответствуют ли итоги досрочного голосования итогам выборов в целом, и, соответственно, не было ли фальсификаций в ходе досрочного голосования. Это важно потому, что именно в ходе досрочного голосования наиболее велики возможности для подтасовок, и странным образом получается так, что именно в ходе досрочного голосования процент за партию власти почему-то оказывается выше, чем по выборам в целом. Чтобы не ходить далеко, приведем для примера выборы главы города Сочи 26 апреля. Как рассказывают СМИ, «досрочно отдали свои голоса около 11% избирателей. Их считали отдельно. И вот какая закавыка - среди досрочно проголосовавших Пахомов (кандидат от «Единой России») набрал более 90 процентов» (газета «Московский комсомолец», 28 апреля 2009 года).

Мы вынуждены обращаться именно к примеру Сочи, потому что назвать такую статистику по Химкам не можем – местная избирательная комиссия своим решением постановила маркировать бюллетени для досрочного голосования так же, как обычные, чтобы невозможно было их различить и посчитать отдельно. Только на двух участках удалось подсчитать досрочно проголосовавшие бюллетени отдельно, и… - да, вы правильно угадали – среди досрочно проголосовавших процент голосов за действующего мэра Стрельченко составил почти в 2 раза больше, чем по итогам выборов в среднем. Поэтому оппозиционный кандидат на мэрских выборах Евгения Чирикова обжаловала в суде указанное постановление избиркома. 6 апреля Химкинский городской суд в лице судьи С.Б.Галановой оставил иск без удовлетворения, поэтому была подано кассационная жалоба в областной суд, каковая и была рассмотрена 30 апреля.

Само заседание суда было чрезвычайно короткое. Судья кратко изложила содержание жалобы, затем предоставила слово представителю Чириковой юристу Дмитрию Мышкину, сразу предупредив его, что «не надо рассказывать о сути дела, поскольку мы его уже изучили». Мышкин в своем выступлении сказал, что результат рассмотрения дела не повлияет на итоги выборов (надо понимать, имея в виду, что поскольку невозможно установить, как голосовали «досрочники», то невозможно будет и установить истинные результаты выборов даже в случае отмены явно сфальсифицированного досрочного голосования). Затем выступили 2 представителя ответчика (Химкинской избирательной комиссии), каждый из которых сказал лишь, что не согласен с истцом и просит отставить решение городского суда в силе.  После чего суд удалился на совещание.

 

***

 

Здесь прервем наше повествование для небольшого лирического отступления. Около года назад (а именно, 22 мая 2008 года) упоминавшаяся газета «Московский комсомолец» опубликовала рассказ известного журналиста Александра Минкина о том, как он судился в областном суде. Суд первой инстанции, надо казать, был тоже в Химках. Процитируем вам отрывок из этого рассказа, представляющий интерес применительно к нашей истории:

«Через некоторое время судейская коллегия вернулась в зал и огласила решение: “Минкину в жалобе отказать”.

С тех пор всем встречным-поперечным рассказываю эту историю и предлагаю угадать: сколько времени судьи совещались? Условия льготные: противник ставит любую сумму, и если он ошибется не больше чем в два раза — плачу я. Если он ошибется больше чем в два раза — платит он.

Люди добрые, но наивные говорят “час”. Самые опытные и глубоко во всем разочарованные говорят “две-три минуты”. Все проигрывают.

Со мной были часы с хронометром. И когда судьи объявили свое удаление на совещание и за ними закрылась дверь, я нажал кнопку. И успел спросить [своего адвоката] Корыстова: “Две минуты? Пять?” Но тут дверь открылась, мы с Корыстовым открыли рты, я нажал кнопку.

18,49 (восемнадцать и 49 сотых секунды).

За это время даже выпить на троих нельзя. За это время трудно даже поровну разлить пол-литра на троих (попробуйте, если не верите). Собачки, г-н президент, дольше обнюхиваются, чем эти судьи совещались; Кони подтвердит.

А больше никто не подтвердит. Нас с Корыстовым никто не спросит, а протокол не ведется.

Не знаю, есть ли в мире еще хоть одна страна, где не ведут протокол судебного заседания кассационной коллегии.

…Пройдет еще полтора-два месяца, и мы получим мотивированный письменный отказ (несколько страниц, которые нельзя не только обдумать, но даже и протараторить за 19 секунд). Потом напишем жалобу в следующую инстанцию и опять будем месяцами (как и в первом случае) ждать повестки…»

 

***

Возвращаясь к суду 30 апреля. Я вспомнил процитированную выше историю уже только после суда, поэтому не догадался засечь время. И поэтому не могу сказать: совещались ли судьи на этот раз 19 секунд, или чуть больше, или чуть меньше. Но по порядку величины время их совещания было примерно то же самое. И решение, естественно, было предсказуемым: в иске отказать?

Напомним, вообще-то во время совещания судьи должны: а) обсудить аргументацию истцов и ответчиков, б) написать текст решения. Здесь они по определению не могли сделать ни того, ни другого. Получается, решение суда уже было готов заранее, до заседания суда? (собственно, судья это прямым текстом и подтвердила, заявив истцу, что они и так уже знакомы с делом). Но, спрашивается, для чего тогда суд вообще было нужен?

Как я уже рассказывал ранее, по итогам местных выборов 1 марта 2009 года в ряде городов Московской области проигравшие оппозиционные кандидаты предпочли оспаривать итоги выборов исключительно в судебном порядке и никак иначе, не прибегая к эффективным протестным действиям по примеру братских республик. Так вот, по итогам состоявшегося рассказа – хоть один человек продолжает верить в эффективность судебного решения подобных проблем?

То есть нет, конечно, бывали случаи, когда российские суды отменяли итоги выборов. Обычно так бывало тогда, когда на выборах побеждал «неправильный» кандидат. Иными словами – когда на решение суда имеется политический заказ. Поэтому если действительно хотите опротестовывать итоги выборов в суде – то так и называйте вещи своими именами.

В продолжение темы:
Рассказ юриста Д.Мышкина об итогах оспаривания выборов в облстном суде

Используются технологии uCoz